Все, что она хочет - Страница 56

Марк достал смартфон, включил, левым большим пальцем пролистал поступившие сообщения. Не найдя срочных, отправился в ближайший бар перекусить. Там уже сидели коллеги, и после еды вместе прошлись по аллее, прилежащей ко Дворцу Правосудия.

Смартфон зазвонил и задрожал в нагрудном кармане. Марк задержал шаг, посмотрел, кто это. На экране стояло: неизвестный абонент и номер телефона. Незнакомый. Марк таких не любил и обычно не отвечал.

Помедлил. Сбросить?

Что-то смутное, из остатков прошлой недели заставило нажать кнопку приема.

- Алло.

- Это Тиффани.

Сердце подскочило и тут же упало. Не та Тиффани...

- У тебя есть минутка поговорить?

Говорить с ней не хотел и не о чем, прошлая их встреча была первой и последней, но резко отказывать ни к чему. Вдобавок - по мелочам раздражаться, только себя накручивать. Сейчас ему необходимо спокойствие и полнейшая концентрация.

- Минутка есть. Что ты хотела?

- У меня проблемка. В пятницу потеряла одну сережку. Думаю, у тебя в доме. Можно я приеду сегодня вечером поискать?

Ага. Цепкая девушка. Нашла предлог, чтобы в гости напроситься. Напрасно старалась, с Марком подобные примитивные трюки не проходят. Придумала бы что-нибудь позаковыристей, опасное для жизни, вроде - летела на параплане, зацепилась за дерево, повисла. Приезжай, спасай.

Он бы тут же... сказал - позвони «девять-один-один».

Он не высокомерный, но цену себе знает, на первое попавшееся тело падать не собирается. Девушка должна понимать: такие как он никогда не теряют время на таких как она.

- Послушай. Не знаю, во сколько вернусь домой. У меня сегодня, да и целую неделю не будет свободного времени. И вообще. Давай сделаем так. Я на досуге поищу сережку и, если найду, позвоню тебе по этому номеру. Договорились? - Знал точно, что никакой сережки в доме нет, и искать не собирался. Отказал тактично, на высшем дипломатическом уровне - сам не разозлился, и ей настроение не испортил.

- О кей. - Ей ничего не оставалось, как согласиться. Но не сдалась без еще одной попытки. - Не хочешь, чтобы после напряженного дня тебя побаловали? Например - расслабляющим массажем? Я умею массировать. Профессионально. Тебе понравится...

Самопиар и ничего кроме.

- Не стоит, дорогая. Я перезвоню. Пока.

Отключился. И подумал: поскорее бы четверг.

Говорят, что в Лос Анджелесе самые красивые закаты. Понаблюдайте их с берега в Санта Монике, неспешно, отдельно от толпы - и вы откроете дорогу в вечность. Над океанским ровным горизонтом образуется полоса из облаков, зубчатая и длинная как Китайская стена. За нее уходит пылающее, желтое солнце. Оно касается стены из облаков и растекается по ней жидким золотом. Загорается само небо, ненадолго - как последний всплеск. Золото утекает за черную стену, и скоро эта чернота обволакивает пространство, гасит краски на небе и на земле.

На побережье опускается вечер и окрашивает оттенками синего далеко зашедший в воду пирс, выпуклое колесо обозрения, веселые шатры аттракционов, прибрежные ресторанчики и магазины. Огни их посверкивают рассеянно и немного сказочно как на картинах Томаса Кинкейда - художника, который любил рисовать волшебство.

Ни с того, ни с сего становится грустно - умер еще один день. И хотя знаешь, что завтра родится новый, но в эту минуту легкая печаль охватывает, как при расставании с человеком, с которым пообщался очень коротко и приятно, но приходится расставаться навсегда.

Тиффани Вильямс сфотографировала смартфоном закат, проверила, хорошо ли получилось, отправила фото в архив. Дома перенесет на компьютер и в специальную папку, которую регулярно пополняет новыми снимками - она коллекционировала закаты.

Спрятала аппарат в нагрудный карман джинсовой рубашки-безрукавки, вставила в уши динамики, включила станцию, передающую ретро-музыку. Села на взятый напрокат велосипед и отправилась в сторону Венис Бич по твердой дорожке между песков.

Еще нет восьми, а в Лос Анджелесе уже ночь. Темнота наступала слишком быстро, с ней прохлада. После дневной жары было приятно вдохнуть свежий воздух, ощутить его на лице и голых руках. Когда погасли последние закатные краски, с океана повеяло холодом. Тиффани передернула плечами, будто отгоняла прохладу, которая пролезла под рубашку через отверстия для рукавов и заскользила влажными щупальцами по телу.

Остановиться, надеть кофту?

Не стоит. Она почти у цели.

Впереди - огни Венеции и длинная торговая улица с прилавками, магазинчиками и бродячими продавцами. Там днем и вечером прохаживался народ. Самая первая - лавка, легально продающая наркотик. Перед дверью объявление на досках, раздвинутых в виде буквы «А»: «Марихуана продается только по рецепту доктора. Доктор здесь» и стрелка внутрь. Напротив лавки, на бордюрчике газона сидели две сгорбленные фигуры, которые получили «лекарство» и тут же его употребили. Несколько мужских фигур с засунутыми в карманы руками прохаживались мимо. Небезопасное место для одинокой девушки, Тиффани свернула влево - на бульвар Вашингтона.

Здесь широкая проезжая часть, а тротуары такие узкие, что двоим разойтись проблема. Живых людей практически нет, только нарисованные в стиле стрит-арт на стенах и заборах. Самый высокий человек, в пять этажей ростом, отец-основатель калифорнийской Венеции Аббот Кинни в костюме-тройке и с благообразной седой бородой. Фигура искусно подсвечена, хозяин поднял руку как бы приветствуя каждого, кто въезжает в город. Тиффани коротко взглянула на него, поздоровалась вежливым «Привет» и живее закрутила педали.